Объявления по запросу «муж на час

 

Англия тоже прекрасна и все, вообще, очень хорошо, но всего лучше - дамы, и что если б не было женщин, так не было бы ни искусства, ни жизни, да и вселенная едва ли существовала бы. Как-то сразу после первого спектакля я стал любимцем лондонской публики, и - с гордостью скажу - ко мне одинаково прекрасно относились и очаровательные светские дамы, и простой мастеровой народ. После сцены с видением ко мне в уборную прибежал взволнованный Бичем и сообщил, что король хочет видеть меня. Это несколько тревожило меня за судьбу русских спектаклей, но в то же время и возбуждало мой задор, мое желание победить английский скептицизм ко всему неанглийскому. Выражая свои восторги, англичане вели себя столь же экспансивно, как итальянцы, - так же перевешивались через барьеры лож, так же громко кричали, и так же восторженно блестели их зоркие, умные глаза. Я взбесился, - по-моему, нельзя же было в таких условиях вытаскивать на сцену, пред лицом чужих людей, какие-то дрязги личного свойства. Необходимо идти на сцену, - оркестр продолжает играть. Слабый, блуждающий свет озарял сцену, он падал как бы от факела, несомого духом мщения и простиравшего над Жидом свои громадные крылья. Во время этой операции, продолжавшейся минут семь, Льву Николаевичу ужасно хотелось броситься порывисто к своей противнице, сказать ей, что все это глупость, что письмо его нелепо и он готов взять оттуда назад все до последней строчки, - словом, извиниться; но какое-то ложное чувство удержало доктора на месте.

 

Либеральные журналисты из снисходительности принимают то тут, то там несколько мелких статей какого-нибудь польского графа, но сами они их больше не пишут, и Ваше Превосходительство были бы сильно поражены теми признаниями, которые, как слышу, делают многие из них, а именно: что до сих пор очень плохо знали свойства личности Императора. В Лондоне это настроение повысилось, отношения хора с антрепризой все более портились, и вот однажды, во время представления «Бориса Годунова», я слышу, что оркестр играет «Славу» перед выходом царя Бориса, а хор молчит, не поет. Я был дико счастлив, когда после первой картины «Бориса Годунова» в зале театра раздались оглушительные аплодисменты, восторженные крики - браво! Я слишком горячо стремилась снискать его доверие, особенно теперь, когда он сам заговорил об интересовавшем меня предмете, о первой жене Юстаса Маколана. Ради этого я пожертвовал всеми золотыми украшениями и подарками, но крест этот сохранил, и он по сей день у меня! Наши судьи забыли это, а судьям необходимо это помнить каждый день при всяком случае. После я слышал от Бичема <a href=https://myzh-na-chas99.ru/>https://myzh-na-chas99.ru/</a> и других, что король уехал весьма довольный спектаклем и просил передать его благодарность всем участникам. После обеда пел квартет Чупрынникова, играл мой приятель, польский еврей, Артур Рубинштейн.

 

Публике особенно понравился квартет. Трудно было мне, бедняге! Поверьте мне, - я говорю все это не для того, чтоб любоваться Федором Шаляпиным, который из Казани, сапожной мастерской попал в аристократические гостиные Лондона, - поверьте, не в этом суть, не в этом! На следующий год Дягилев снова собрал труппу для Лондона, прибавив к операм первого сезона еще две - «Хованщину» и «Князя Игоря», в последней опере я играл две роли: Владимира Галицкого и Кончака 130 . На этом и порешили. На что мне вселенная, солнце, звезды, земля, если нет любимой женщины? Еще по дороге в Париж между хором и Дягилевым разыгрались какие-то недоразумения - кажется, хористы находили, что им мало той платы, которая была обусловлена контрактами. И вот я в Лондоне, с труппой, собранной Дягилевым. А вот если ждать не хочется, то <a href="https://myzh-na-chas99.ru/">муж на час</a> становится оптимальным решением проблемы. Все это было незабвенно хорошо, а главное, как-то особенно искренно, задушевно. 34-35 Все их мысли на песке. Хор вымещает Дягилеву - а что, в чем дело - не знаю! Мы - в чужой стране, публика относится к нам сердечно и серьезно, мы делаем большое культурное дело - представляем Англии русское искусство… В чем дело? Где хор?

 

А заботы родных все не унимаются: перед самым моим отъездом дядя пишет, что он намерен завещать свой дом, в переулке близ Арбата, Никите, а отец пишет, что «все наше принадлежит тебе и сыну твоему, первенцу Никите Ивановичу Сипачеву». Однако, перед выбором конкретного «Мужа на час» нужно внимательно изучить его опыт, рекомендации и цены, чтобы получить наилучший результат и не переплатить. Так уютно, так просто в то же время. Посоветовавшись об этом с англичанами и получив от них обещание помочь мне в моей затее, я снял целый этаж какого-то ресторана, а одна почтенная леди заявила, что она непременно желает сама устроить обед, я же должен взять на себя только организацию танцев, музыки, пения и вообще - увеселительной части. Как же мне быть? Как же, читала! - воскликнула она. Еще более возмущенный, не отдавая себе отчета в происходящем, не вникая в причины скандала и зная только одно - спектакль проваливается! А в последнем акте спектакль принял характер победы русского искусства, характер торжественного русского праздника. Не очень веря в себя, в свои силы, я был непоколебимо уверен в обаянии русского искусства, и эта вера всегда со мной. Не могу сказать, что я почувствовал при этом неожиданном зрелище!